Желтые обои в ванной начали отслаиваться от многолетнего пара, заполняющего комнату, краска в гостиной облупливалась и стиралась, а в углу на потолке спальни расцвело огромное водяное пятно, которое, казалось, с каждым годом становилось все больше. Ковер затерся, мебель была слишком старой, но все это было моим, не обремененным воспоминаниями и обязательствами.

После того, как я смыла с тела жир и пот, вышла из душа и обернула себя пушистым желтым полотенцем. Потом приступила к своему ночному обряду – чистке зубов и увлажнению тела. Нырнув в ночную рубашку, посмотрела новости ровно шесть минут, только чтобы узнать погоду. Затем свернулась в своей большой кровати и дочитала какую-то бесполезную ерунду перед сном.

Завтрак в «Bucksaw Cafe» начинается в десять утра, и каждый новый день ничем не отличается от предыдущих, за исключением суббот и случайных воскресений, когда Федра начинает настаивать, чтобы я занялась чем-нибудь еще. Только завтрашний день окажется другим. Мне предстоит пережить ужин с межведомственным олухом, вероятно, выслушивая дифирамбы топорам и татуировкам и придется вести себя довольно стервозно, чтобы он держался от меня подальше, пока не вернется домой в Эстес Парк.

Внезапный стук в дверь напугал меня и, приподнявшись на локтях, я оглядела спальню, как будто это могло помочь мне лучше слышать.

- Фэлин! – Раздался голос Кирби по ту сторону входной двери. – Гуннар задерживается! Впусти меня!

Я застонала, пока сползала с очень удобного матраса и побрела из своей комнаты через всю гостиную к двери. Только повернула засов, как Кирби влетела внутрь все еще одетая в рабочий фартук, держа в руках походный стакан наполовину заполненный содовой.

- Скажи, возможно любить в человеке все, и одновременно ненавидеть? – Пробубнила она, захлопывая за собой дверь, специально избегая моего лица. Она сделала глоток и облокотилась на ближайшую к двери вещь – боковушку моего холодильника. – Он уже второй раз на этой неделе задерживается.

- Может тебе не следует одалживать ему свою машину, - предложила я.

- Его грузовик в мастерской… Опять, - взгляд Кирби пробежался по моей фиолетовой хлопковой ночной рубашке, и она усмехнулась. – Какое у тебя сексуальное бельишко, бабуля.

- Заткнись, - ответила я, сделав несколько шагов в сторону большого зеркала, висящего на стене. Это была футболка большого размера. Не имеющая никакого отношения к старушечьим вещам.

Я прошлепала по ковру, приглашая ее присесть. Схватила прядь все еще влажных волос, непроизвольно используя обе руки, чтобы покрутить кончики. Мои волосы были, своего рода маскировкой, спадая мягкими локонами на плечи, они могли прикрыть грудь, даже окажись я на берегу лагуны обнаженной. Всегда занимала этим руки, когда нервничала или мне было скучно. Также это было своего рода защитным механизмом. С помощью наклона головы между мной и нежелательным взглядом возникало препятствие золотистого цвета.

Мужчины чаще обращали внимание на мои волосы, нежели глаза. Мои глаза были не так близко посажены, как у Кирби, но были той же миндалевидной формы, слегка прикрытые веками. Неважно, сколько роликов по нанесению макияжа я посмотрела на YouTube, подводка глаз всегда оказывалась пустой тратой времени. Да и вообще нанесение макияжа было бесполезным, потому что я не умела рисовать, и по этим причинам форма моих глаз и их ярко-зеленый цвет постояльцы отмечали не часто. Но чаще, чем россыпь веснушек на носу.

Кирби вполне комфортно чувствовала себя у меня дома, сидя на диване и откинувшись на подушки.

– Люблю это старье. Думаю, эти вещи старше меня.

- Старше нас вместе взятых, - ответила я.

Лофт был обустроен всем кроме кровати. Я много ночей провела на этом диване до тех пор, пока не накопила достаточно денег, чтобы купить каркас и матрас. Я посчитала изголовье напрасной тратой денег. Все мои сбережения ушли на самое необходимое.

Я села в скрипучее оранжевое вращающееся кресло рядом с диваном, наблюдая за хмурящейся Кирби, которая втягивала свой напиток через трубочку.

Она повернула запястье, чтобы посмотреть на миниатюрные часы с кожаным черным ремешком, после чего нарочито громко вздохнуло.

– Ненавижу его.

- Нет.

- Я ненавижу ожидание. Такое ощущение, что все наши с Гуннаром отношения сводятся к одному – ожиданию.

- Он обожает тебя. И берет все эти дополнительные уроки, чтобы получить хорошую работу и обеспечить тебя всем, чего пожелаешь, когда станешь его женой. Все могло быть хуже.

- Ты права. Он самый сексуальный парень в городе, не считая твоей новой игрушки. Ты действительно собираешься пойти с ним на ужин?

- На бесплатный ужин? Конечно.

- Внизу ты тоже можешь бесплатно поужинать, - безразлично заметила Кирби, в ее носу сверкнул малюсенький бриллиант, поймав луч света. Привлекательный носик Кирби шел в комплекте с миниатюрной фигуркой пяти с половиной футов ростом. Она была похожа на школьную черлидершу с улыбкой мисс Америки. Она могла бы стать моделью или актрисой, но вместо этого работала официанткой в Спрингс.

- Почему ты еще здесь? – Спросила я, проигнорировав ее комментарий.

Она поморщилась. – Боже, Фэлин, извини. Я подожду внизу.

Я дотянулась до нее, когда та встала. – Нет, глупышка!

И потянула ее вниз, она нахмурилась, но села обратно.

- Я имела в виду, почему ты еще не свалила из этого города?

Ее лицо смягчилось.

– Мне здесь нравится. – Ответила она, пожав плечами. - И Гуннар все еще учится. Его родители оплачивают счета, пока он в городе и помогает на ферме.

- Он все еще собирается учиться на помощника врача в Денвере?

- Именно поэтому он пока остается поближе к дому, готовится поступать в программу UCCS (прим. ред. Университет Колорадо Колорадо Спрингс), после чего он с легкостью переведется в Университет Денвера.

- Ты имеешь в виду, он остается поближе к тебе.

- Только ради экономии. Затем мы вместе переедем в Денвер. Надеюсь, там я смогу найти что-то похожее на эту работу, чтобы я могла работать, пока он учится.

- Конечно, сможешь. Денвер… ну, это Денвер. Есть из чего выбирать.

В ее глазах вспыхнула надежда.

– А ты где была? Помимо нашего города.

Я чувствовала, как выражение моего лица изменилось.

– Я училась в Дартмуте. Ну, этого следовало ожидать.

- Тебе не понравилось?

- Это был прекрасный год.

- Всего год? А ведешь себя так, словно это было в прошлой жизни.

- Всего год. И да, есть такое ощущение.

Кирби постучала пальцами по пластиковой крышке стакана.

– Сколько лет прошло с тех пор, как ты уехала? Два года?

- Четыре.

- Я работала с тобой целый год, и ты ни разу об этом не рассказывала. Все дело в твоих родителях, да?

Я выгнула бровь.

– Я удивлена, что ты только сейчас об этом спрашиваешь.

- Ждала подходящего момента, когда мы станем достаточно близки, чтобы поднимать эту тему. Я боялась, что ты можешь сказать.

- Да не о чем говорить.

- Ты так говоришь, чтобы просто меня успокоить? – Спросила она. – Если с тобой что-то произошло, ты можешь мне рассказать. Ты ведь знаешь, что я никому не проболтаюсь, даже Гуннару. – Ее идеальные черты лица стали еще прекраснее от печали, а пухлая нижняя губа более выразительна, когда она надулась.

- В Дартмуте со мной ничего плохого не случилось. Я тебе говорила, мне там понравилось, но мое обучение шло в комплекте с рядом условий, с которыми я больше не могла мириться.

- О, - она немного расслабилась. – Твои родители.

- Да. Они.

В дверь снова постучали.

Кирби закричала, заставив меня подскочить от испуга.

– Входи!

Дверная ручка повернулась, и в комнату вошел громадный молодой человек с детским лицом и мускулами, которые едва умещались под его футболкой. Быстрым движением он перевернул бейсболку козырьком назад, и непослушные завитки карамельных волос повылазили в разные стороны через черную сеточку.

– Черт возьми, детка. Прости меня. Долбаные дополнительные занятия и пробки.